|
На черно-белых снимках знаменитых фотографов Аркадия Шайхета и Марка Маркова-Гринберга (а также анонимных челябинцев) — лампочка Ильича в убогой избе и строительство Магнитки, борцы с тунеядством и раскулаченные пахари. Такие карточки публиковались в «Огоньке» и «экспортных» журналах. Мозолистые руки, иссушенные тела и полные веры в будущее лица. То, о чем и писал внешкор Платонов: «У рабочих руки не двигаются от голода, и душа поет от радости». На пожелтевших страницах была его статья о том, как река Воронеж превратилась в «поганую лужу» - как кинотеатр Кургана в России. Время мчится, утопии рушатся, лужа — как в гоголевском Миргороде — остается с нами.
Отдельную комнату в «Коммуне» отвели под «Невозможное» — ребята из студии архитектурно-художественного развития «Ступени» нафантазировали для фестиваля небольшую вселенную с картонными дворцами и Вавилонской башней, магическим лесом и «жителями черной дыры», супрематическими абажурами и по-детски парадоксальными изречениями на стенах. По замыслу организаторов, это иллюстрация идеи Платонова о том, что надо «любить ту Вселенную, которая может быть, а не ту, которая есть». По вечерам в арт-центре крутили немое кино (своеобразное продолжение выставки советского киноплаката) в сопровождении тапера, известного в Воронеже джазмена Игоря Файнбойма.
В дни фестиваля в Кольцовском сквере Воронежа красовалась покрытая узорами «Женщина огня», шатер для путешествий с видами города, липовый корабль без капитана (образная модель СНГ) и дорожные знаки с петроглифами Тамгалы — фигурками шаманов, коров и краденых невест. Эти арт-объекты с этническими мотивами в рамках программы «Воронеж — культурная столица СНГ» создали художники из Азербайджана, Казахстана и Таджикистана, а также местный скульптор Сергей Горшков.
|